МЕТАМОРФОЗЫ ПРАКТИК РОЗНИЧНОЙ ТОРГОВЛИ В РОССИЙСКОМ МЕГАПОЛИСЕ КАК ЗЕРКАЛО
ПОСТСОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ ТРАНСФОРМАЦИЙ
Интерес к теме данной статьи пробудили метаморфозы, происходящие в течение всего XX в, а особенно на рубеже XX-XXI вв., на старинной торговой площади Санкт-Петербурга — Сенной площади. Сенная площадь воспроизводит - в реальном, физическом пространстве - все перемены, происходящие в социальном пространстве города и страны; эти перемены в общем можно назвать постсоциалистическими, связанными с изменением общественного устройства. Изменения географии площади, оформление и структура мест торговли на ней, перманентные попытки городских властей подчинить торговлю на площади своему контролю, "цивилизовать" ее, а вместе с ней и весь город, можно рассмотреть как практическое выражение тенденций, имеющих место на структурном социальном уровне. Эти тенденции, например, — на первом этапе общая либерализация, позже постепенная стабилизация общества, повышение государственного контроля над общественной жизнью, включение локального торгового мир а в сети глобального капитализма, а также последствия этих процессов на повседневном уровне - стандартизация, усреднение жизненных стилей, стабилизация социальных отношений. Однако, как показывает анализ материала, процесс этот не однонаправленный и не необратимый - «антидисциплинарные» практики, такие как торговля с рук и стихийная торговля в неразрешенных местах, постоянно возвращаются на площадь после каждой «зачистки».
Ключевые слова: розничная торговля, Сенная площадь, стихийная торговля, цивилизованная торговля, постсоветская урбанизация, трансформации пространства.
148
Случай Сенной площади в Петербурге
ВВЕДЕНИЕ
Последние два десятилетия российские, да и все бывшие социалистические, города переживают очевидные трансформации. Меняется все — и социальная организация, и пространство, и архитектура. Самый логичный способ описать эти перемены - обозначить их как «постсоциалистические», связанные с переходом от одного типа общественного устройства страны к новому, капиталистическому(1). Стоящая перед исследователями задача - это предметное описание и объяснение сути городских постсоциалистических трансформаций, в том числе на уровне городской повседневности, урбанистического опыта.
Кроме глобальных перемен в социально-экономической организации общества, — разрешение частной собственности, которая коренным образом меняет городское пространство, - изменяются повседневные практики, «урбанистический опыт» горожан, то, как пространство ежедневно производится в бытовых, рутинных действиях. Кроме того, на этом повседневном уровне мы можем видеть и то, как воспринимаются произошедшие глобальные общественные перемены - как они принимаются, отторгаются, видоизменяются и приспосабливаются к реальной жизни.
Эти довольно общие рассуждения можно конкретизировать, если рассмотреть историю поздне- и
постсоветских трансформаций одного места, изучив изменения его архитектурной составляющей, практикуемых там видов деятельности, восприятия места в разные периоды. В рамках данной статьи мы концентрируемся на торговых пространствах постсоветского города. Во-первых, потому, что именно торговые пространства являются характерной и традиционной составляю-
(1) Урбанистические формы меняются гораздо медленнее, чем городское разнообразие (Szelenyi, 1996: 314). Поэтому те пространственные транс формации, передел пространства и его мутации, которые становятся очевидны сегодня, - результат тех самых постсоциалистических процессов, которые началась еще пару десятилетий назад.
149
щей городской жизни - они издавна предоставляли пространство для «коммуникации незнакомцев», пространство для публичной жизни в условиях городской анонимности (см., например, Sennett, 2002: 194), во-вторых, поскольку именно на них в первую очередь сказалась последовавшая за падением советской системы общественная либерализация - на повседневном уровне.
Подтверждение последнего тезиса находим, например, анализируя воспоминания переживших «эпоху 90-х» людей. Это десятилетие тяжелых и болезненных перемен представляется прошедшим через них людям как помесь политических демонстраций и очередей в полупустых магазинах, появляющихся «супермаркетов», «секс-шопов» и беспорядочной торговли в ларьках и с рук. Политические демонстрации - предсказуемая ассоциация: политические потрясения и смены режимов не могут обходиться без них. Интереснее то, что ярким свидетельством жестоких перемен в повседневности страны выступают перемены в сфере розничной - как самой очевидной «простому человеку» - торговли. Не только пустота или, наоборот, заполненность прилавков, но и новые типы магазинов, новые способы дифференциации этих магазинов по статусу и доходу покупателей, отсутствие-наличие очередей, качество обслуживания и пр. Например, К. Мурзенко в своем очерке для номера журнала «Сеанс», по священного эпохе 90-х, начинает повествование именно с удивленно-настороженного описания открывшегося когда-то в 90-е рядом с его домом супермаркета, сильно отличающегося от предшественников: «он уже сильно "взрослый" - в нем есть все и всегда, чисто, просторно и прохладно, продавщицы хотя и тормозят, но никогда не повышают голоса, охранники смотрят на всех с одинаковым подозрением, но коли обращаются с вопросом, то начинают со слов "извините за беспокойство". Откровенных бомжей, забредающих погреться и что-нибудь украсть, они пасут не меньше пятнадцати минут, перед тем как с теми же словами вывести вон» (Мурзенко, 2006: 152).
Не в последнюю очередь и по этим «повседневным» переменам обыватель приучается к мысли, что
150
все изменилось — и политический режим, и общественные ценности, и нормы поведения, Один отдельно взятый «пятачок» городского пространства - вокруг дома или «обжитая» центральная улица и площадь, - изменяясь, показывает все общественные перемены, как кинолента; а человек, живя в этом пространстве, практикуя в нем свою повседневность, учится и практически переживает (а возможно, и производит) общественные изменения.
Поэтому и для понимания метаморфоз постсоветской городской повседневности логично обратиться именно к изучению торговых пространств. Отличный пример такого «пятачка» с насыщенной и бурной историей - это Сенная площадь в центре Петербурга, старинное торговое и публичное место. Причины выбора этого места заключаются в том, что именно эта площадь, являвшаяся торговым центром дореволюционного Петербурга, показательно изменялась в течение советских лет и снова пережила «торговый» бум в постсоциалистические годы - такая историческая траектория в целом отражает трансформационные процессы в интересующей нас сфере на протяжении последнего столетия.
ПРОБЛЕМЫ И ВОПРОСЫ
В наши задачи входило изучение изменения форм торговли на Сенной площади в течение как минимум последних 20 лет (с конца 1980-х гг.), но также в поле зрения попала и информация о более ранних периодах существования площади — ее изменения в течение всего XX в. (2) Прежде всего обращалось внимание на пространственную организацию торговых точек (стационарные/стихийные, магазинные/немагазинные, наличие прилавка / самообслуживание), роли продавца и покупателя (профессионализм продавцов, наличие у них специальных навыков), социальный состав покупателей, наличие внешнего контроля (имеется в виду государственный контроль)
(2) Эти данные хоть и не касаются непосредственно постсоциалистических перемен, однако дают представление о характере объекта — торговой площади - и о том, как ее исторически сложившийся до революций профиль изменила советская действительность.
151
торговой деятельности и т.п. Одна из задач - это анализ постсоветской дискуссии о торговле, для которой оказалось актуальным разделение на «цивилизованную» и «нецивилизованную» торговлю, возникшее во второй половине 1990-х гг. и повлекшее за собой активное вмешательство администрации в процессы управления торговыми пространствами города.
В данной статье мы хотим проиллюстрировать несколько основных предположений:
- формирование физического облика торговой площади связано с изменением тенденций общественной жизни;
- изменения пространства площади демонстрируют то, что можно назвать вторичной урбанизацией,- т.е. повышением разнообразия, маргинальности, плотности городской коммуникации, анонимности: это эффекты перехода от социализма к капитализму;
- либерализация и диверсификация способов использовать пространство связаны с общей либерализацией общественной сферы (закон 1992 г, о свободе торговли положил начало «разноображиванию» магазинов, киосков, лотков, челноков и прочего);
- последующая стандартизация жизненных стилей и усиление контроля за торговлей связаны с гомологичными процессами в общественной жизни - причины для них могут быть разные: как экономические, так и политические (имеются в виду общеполитическое усиление государственного контроля за всеми сферами общественной жизни и «естественные экономические процессы», такие как стремление к минимизации расходов и т.п.).
ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ ОСНОВА
Для анализа трансформаций торгового пространства эффективным кажется сведение воедино двух направлений: изучение постсоциалистических метаморфоз городского пространства и эволюция форм розничной торговли. Эти два направления можно объединить логичным образом, если рассматривать мутации конкретного торгового места - как мы попытались сделать на примере Сенной площади.
152
В рамках первого направления И. Селеньи (Szelenyi, 1996) предложил удачную схему для анализа постсоциалистических городов, которая многое помогает объяснить и в случае метаморфоз Сенной площади. Концепция «недоурбанизированности» советских городов (отсутствие у них таких классических городских черт, как высокая, плотность населения, маргинализация, социальное разнообразие, иная экологическая структура, подчинение социалистическому планированию в отличие от «традиционных» городов, в формировании пространства которых участвует множество акторов, достигающих компромисса) позволяет лучше понять болезненность и некоторую хаотичность ломки пространственной структуры постсоветского Петербурга.
Разнообразие и буйство торговли и услуг — также показатель уровня урбанизации города. То, что происходит последние 15 лет в Петербурге, в этом свете можно также назвать «новой урбанизацией к а Сенная площадь, которая всегда была рыночной площадью, «чревом» и сутью города, показывает все эти процессы вполне предметно.
Второе теоретическое направление, которые мы попытались применить к анализу метаморфоз Сенной площади и торговых пространств города в целом, - это экономическая социология, изучение эволюции организационных форм розничной торговли (Радаев, 2006). Высокие скорости перемен в розничной торговле и их кардинальность не могли не обратить на себя внимание (В.В. Радаев называет происходящее не иначе как «торговой революцией»: «Мы становимся свидетелями настоящего переворота, последствия которого становятся все более явными в первые годы наступившего нового столетие — очевидно, перемены достигли некоего качественного рубежа. Сначала реформы в торговле выразились в простой смене вывесок, затем покупатели оказались фактически в новой среде» (Радаев, 2003; 3). Эта новая среда уподобляется и ориентируется на западные стандарты торговли и потребления; мы приобрели новые типы организации торговых пространств — такие как торговые центры, супер- и гипермаркеты, бутики; потребитель оказался в центре маркетологических исследований; с помо-
153
щью реструктурирования торговых пространств в городе мы получили также я новую основу для социальной стратификации - для групп разного уровня дохода предназначаются свои «торговые точки», с разным уровнем цен, сервиса и доступности. Повысилась стандартизация стилей потребления в новых торговых форматах — несмотря на их обилие, принципы торговли в разных местах одинаковы, вплоть до расположения магазинов, и предсказуемость и прозрачность организации торговых центров довольно высока.
Из области анализа эволюции торговых форматов мы используем несколько центральных понятий — например, «форма организации торговли», «немагазинные формы торговли» и т.п. — и применяемые В.В. Радаевым способы классификации. Мы используем разделение на «магазинные» и «внемагазинные» формы торговли, независимые и сетевые магазины, различение самообслуживания и «торговли через прилавок», классификацию групп потребителей (премиальный, экономичный и т.п. сегменты) и основания (см, классификацию торговых форматов по: Радаев, 2006: 10).
Вместе с «рынком» в городское пространство пришла множественность акторов и мнений, формирующих городское пространство вполне легально. То есть ясность, присутствовавшая в советское время в сфере градостроительства и городского управления и планирования, исчезла, Если раньше город полностью — теоретически — был подчинен централизованному управлению (хотя, конечно, на уровне повседневном и реальном пространство апроприировалось и не выглядело, как на бумаге: тому пример Сенная - периодические материализации скупщиков краденого и мелких торговцев), то в 1990-е гг, в формировании облика городских улиц и площадей стали участвовать частные лица, бизнес, общественные организации и т.п., которые вступали в сложные коалиции и оппозиции по отношению друг к другу.
Сохранилась также и неуничтожимая способность горожан использовать места в городе не по назначению, незаконно, договариваться, балансировать интересы — в результате пространство Петербурга сегодня представляет собой сложнейший па-
154
лимпсест, бесконечный текущий процесс по координации и сглаживанию разнонаправленных интересов и действий, Интересно, что в Петербурге (как, скорее всего, и в других городах РФ) постсоветские перемены так и не привели к полной и окончательной либерализации и полноценному общественному участию в сфере городского планирования: дело в том, что вслед за «межвременьем» вседозволенности и свободы последовал новый виток усиления контроля и стандартизации, на этот раз основанный на других - «капиталистических» - ценностях и стремлениях (3), Поэтому хаотичность, свойственная современной ситуации градостроения и городского управления, во многом объясняется переходом от одной системы к другой, задействующей гораздо большее число акторов.
ИНСТРУМЕНТАРИЙ
Источники информации — документы и книги по (современной) истории Сенной, интервью, анализ публикаций и на тематических веб-сайтах (www.retail.ru), Кроме того, использовались интервью с посетителями торговых точек площади, наблюдение и заметки, опубликованные в Интернете. Для последовательного анализа постсоветского периода изначально была избрана газета «Невское время» - поскольку она регулярно выходила в печать на протяжении всего интересующего нас периода. Дополнительно к «Невскому времени» был сделан поиск по ключевым словам «(не)цивилизованная торговля», «мелкорозничная торговля» по базе «КАДИС» (www.kadis.ru), в результате которого были получены публикации на заданную тему, выходившие с 2002 г. в петербургских деловых и публицистических изданиях.
(3) Возможно, это объясняется тем, что любая общественная стабилизация влечет за собой большую
концентрацию власти и полномочий в небольшом количестве «рук»; в таком случае для повседневных
акторов, жителей города, свобода действий сокращается.
155
СЕННАЯ ПЛОЩАДЬ
В Петербурге в последние годы наблюдаются 6ешеные темпы развития розничной торговли, что вызвало обширную дискуссию, например, в прессе; также и государство проводит активную политику в этой сфере. Процессы, которые происходят, создают контекст для перемен на Сенной, - это включение постсоветской городской культуры в глобальную капиталистическую систему, иерархизация торговых пространств внутри самого города, установление новых социальных ролей м идентичностей посредством разных способов использования пространства города.
ИСТОРИЯ ПЛОЩАДИ (4)
Сенная площадь появилась на карте города в первой половине XVIII в, Название «Сенная» закрепилось только в конце века (до этого она называлась «Большой» и «Конной» площадью). До 1930-х гг. вся территория площади представляла собой огромный рынок, где были и павильоны, и «толкучая» торговля под открытым небом. Кроме того, площадь выполняла функцию «лобового места» в XVIII — первой половине XIX в. Нужно сказать, что весь окружающий Сенную район - и Садовая улица, и пространство между Вознесенским проспектом и рекой Фонтанкой - также специализировался на торговле: неподалеку находились существующий до сих пор Апраксин двор и исчезнувший огромный Александровский рынок. В результате такой концентрации в разной степени легальной торговли за районом Сенной прочно закрепилась репутация торгового ядра Петербурга-Ленинграда, а сам Сенной рынок многие десятилетия являлся главным источником продуктов питания для всего города. Интересно, что площадь пытались благоустраивать и в течение ее
(4) Для реконструкции истории площади использовались воспоминания современников, фотодокументы Центрального Государственного Архива Кино-, Фильмо- и Фотодокументов (ЦГАКФФД), публикации в городских газетах и журналах («Невское время», «Деловой Петербург» и др.).
156
«имперского периода» существования — в начале XIX в, предлагались проекты благоустройства с идеями засыпать «дурнопахнущий» Екатерининский канал (канал Грибоедова), проложить аллею со статуями самодержцев, а в 1826 г. возникла и дел возвести крытый рынок и несколько фонтанов (Деловой Петербург, 31 января 2005).
Картина, которая наблюдалась на Сенной площади на рубеже XIX- XX вв., почти ничем не отличается от современной, «Сенная площадь и Сенной рынок — эти два понятия сливались в одно, как "чрево" Петербурга. Мы знавали Сенную площадь с громадными железными застекленными павильонами, в которых было несколько рядов всевозможных лавок со съестными припасами. <…> Снаружи этих павильонов тоже располагались лавчонки, которые торговали всем, чем угодно…» (Засосов, Пызин, 1991: 90-91). В целом торговля на рубеже веков в районе Сенной организовывалась следующим образом: четыре больших железных остекленных павильона (построены они были в 1883-1886 гг, в результате одного из дореволюционных благоустроительных порывов) имели свою «специализацию»: павильон у старой гауптвахты (здание гауптвахты Сенного рынка возведено в 1818—1820 гг. для полицейского надзора на рынке, а позже использовалось как лаборатория по проверке продуктов) специализировался на продаже мяса, также были «рыбный» павильон, в корпусе у церкви Успения (разрушена в 1960-е, сейчас на этом месте вестибюль метро «Сенная площадь») продавали мясо, овощи и фрукты, в корпусе у Таирова переулка - скобяной товар и разного рода «промтовары». Каждый павильон делился на ряды и лавки, каждой лавке присваивался номер. Между павильонами шла торговля под открытым небом, с рук, с земли - поэтому вся площадь торговала и шумела; внутри павильонов «было тише» степенее» (Засосов, Пызин, 1991: 91). «Специализированные» торговцы в павильонах были одеты одинаково, почти «по форме», а также отличались особой обходительностью (там же, с. 92). Среди толкучки также играли «в наперсток» и устраивали прочие мероприятия разношерстные жулики, торговали краденым,
157
воровали карманники. Интересно, что уже тогда на Сенной площади имелась дифференциация торгового пространства в зависимости от достатка покупателей: «филиал» Сенного рынка у Обуховского моста отличался от «головного» рынка менее качественным и более дешевым товаром, покупатели там были победнее, соответственно падала и обходительность продавцов.
В советские годы рынок с площади был удален в прилегающие к ней кварталы, перестроены некоторые дома, снесена церковь Успения, построены станция метро и устроен автовокзал. Торговля на площади организована в форме традиционных советских магазинов с несколькими отделами, прилавками, незаинтересованными продавцами и т.п. Только в некоторые кризисные моменты советской историй возрождалась немагазинная торговля — в послевоенные годы, киоски появляются в 1960-е. В принципе, на большинстве фотоснимков площади в советские годы наблюдается абсолютно «голое», пустое пространство площади с зелеными насаждениями по периметру.
Период «стихийного рынка» - 90-е годы:
ЛИБЕРАЛИЗАЦИЯ
В конце 1980-х - начале 1990-х к площади вернулся ее стихийно-торговый характер: тогда она покрылась тесными рядами маленьких киосков, палаток, а также стала эпицентром «толкучей» торговли с рук, Это связано с общей ситуацией с торговлей в стране: на фоне либерализации торговли (5), перехода от плановой к рыночной экономике, тяжелого материального положения горожан, а также ослабления государственного контроля над этой сферой процветают немагазинные, нестационарные и нелегальные
(5) Либерализации и «реабилитации» — в «перестроечные» годы сферу торговли и потребления как будто перестают «презирать» на официальном уровне как вторичную: начинают проводить выставки потребительских товаров, следить за их качеством, отдавать должное практикам потребления как составляющей полноценной жизни даже советского гражданина (публикации в «Огоньке» № 31, июль 1988 и №11, март 1990).
158
формы торговли (6), Экономический и политический кризис рубежа 1980-1990-х гг. привел к тому, что
в условиях постоянного дефицита продуктов первой необходимости вся реальная торговля переместилась из официально предназначенного для этого пространства магазина в его подсобки, черные ходы, а чаще - на «толкучки» и базары («Огонек», № 37 (3242), сентябрь 1989) (перемещение торговли даже в физическом пространстве из официального торгового зала в разного рода импровизированные торговые точки довольно символично: в социальном измерении торговля перестала быть упорядоченной и прозрачной для государственного контроля; триумф «немагазинных» форм торговли, приучение горожан к новой системе обеспечения собственных потребностей и к новой организации потребительской сферы, потеря значимости традиционного магазина, в котором невозможно стало приобрести необходимые продукты по приемлемой цене, и переход к «толкучей торговле» должны были быть явным практическим индикатором того, что изменилась в целом общественно-политическая система страны).
Одной из «толкучек», на которой закупал продукты практически весь город, стала Сенная площадь, «Стихийная торговля всем, чем угодно, шла в те годы не только по периметру бетонного забора, но и на периферий Сенной - на Московском проспекте и Садовой улице, на внутриквартальных просторах бывшего Октябрьского рынка, еще не подвергнутого кардинальной перестройке, и практически по всей длине улицы Ефимова, а также на прилегающем к ней обширном пустыре, который позже займет железобетонный центр коммерции» (Григорьев, Носов, 2003; 67).
(6) Показательна в этом плане дискуссия о роли государства в принципе — на волне либерализации и «перестройки» активно стала обсуждаться ненужность государственного планирования, предоставления свободы рынку и т.д. (см, беседу экономистов в «Огоньке» № 37, сентябрь 1989). На повседневном, практическое уровне эти дискуссии и выразились в фактически полном выпадении сферы потребления из ведения государства и ответственных органов.
159
Пространство площади, с одной стороны загроможденное оставшимися от постройки станций метро конструкциями Метростроя, с другой стороны - «ларечным городом» и барахолкой (7), было довольно трудно обозримо, хаотично, а потому контролируемо скорее неформальными группами, нежели официальными городскими властями (одна из основных претензий к площади, озвученная, правда, несколько позже, во второй половине 1990-х, когда к потребностям выживания прибавились требования комфорта и безопасности - это небезопасность и криминализованность площади, незащищенность потребителя). Более или менее стационарными точками торговли на площади были киоски, большая же часть торговли производилась с рук, с автомобилей, переносных складных прилавков, картонных коробок — при необходимости вся торговля могла быть легко свернута (в конце 1990-х это приобрело особенно большое значение, в период гонений на «нецивилизованную торговлю» стали проводиться рейды милиции). Таким образом, видна явная параллель между обустройством физического пространства площади и социальным миром города и страны - нестабильность, нестационарность, готовность к переменам и большая доля свободы характеризуют обе сферы. На вновь превратившейся в рыночную площади стали снова проводиться не очень легальные торговые сделки и собираться «подозрительные» люди, «Торговля валютой, краденым, импортным товаром, китайскими шмотками, турецким тряпьем самого нижайшего пошиба, наркотой и оружием на СП, особенно около метро, наверное, была на пике своего расцвета» (воспоминания очевидца с веб-портала http://dimo.spb.ru/).
(7) В то время на площади существовал продуктовый рынок, где продавали и «апельсины из Марокко» (Григорьев, Носов, 2003: 14), и собранные своими руками грибы и ягоды; там же существовал «блошиный рынок», на который горожане несли собственные подержанные и найденные на помойках вещи; также там продавались предметы, привезенные «челноками» из ближнего зарубежья - одежда, техника, детали к ней; расцвела торговля краденым - той же техникой, золотом и т.п.
160
На Сенную стали стягиваться разного рода жулики, особенно «популярные» в 1990-е «лохотронщики»: «Во второй половине 90-х "лохотронщики" обитали на Сенной, главным образом, в восточной части площади, и далее - по Садовой улице ближе к Апраксину двору. В первой половине 90-х, в пору расцвета барахолки, на Сенной преобладали т.н. "наперсточники" и жулики, промышлявшие игрой в "три листа" (в южной части площади). Дольше всего и практически легально действовала "беспроигрышная лотерея", представлявшая собой разновидность того же "лохотрона". Если возле здания метро валютные менялы действовали более-менее честно, то на примыкающей к площади Садовой дежурили те, кто уже "кидал"» (Григорьев, Носов, 2003: 70-71). Среди «новых черт» площади можно назвать не только ее резкую коммерциализацию и передачу из единых планирующих «рук» государства на откуп разного рода индивидуальным действующим лицам и «мелкому бизнесу», но и то, что на ней стало очевидно присутствие «маргиналов» и «творческих личностей» - во-первых, бездомных, алкоголе- и наркозависимых людей, проституток, «рекетиров» и «лохотронщиков». Можно проинтерпретировать это проявление и в «позитивном» ключе - повысилось «разнообразие» населения города, или, скорее, представленность маргинальных групп в публичном пространстве. Как ни странно, этот процесс указывает на рост «урбанизированности» Петербурга и, опять же, либерализации его публичной сферы (маргинализация и диверсификация жизненных стилей - одна из характерных черт урбанизации, как это описывается в классических текстах, начиная с Луиса Вирта (Wirth, 1938)).
И. Селеньи также указывает на то, что после падения социализма мы можем визуально наблюдать трансформации городов, движущихся в направлении урбанизации западного типа. Поразителен рост городской маргинальности: мы явно видим это на Сенной площади. Количество бомжей, беспризорников и прочих «подозрительных личностей» на площади явно возросло с падением социализма. Бездомность, по Селеньи, связана с облегчением полицейского контроля и является показателем уровня маргиналь-
161
ности населения (а это в свою очередь - показатель урбанизированности).
Переход к рыночной системе переориентировал систему торговли на новый приоритет — доходность. Поэтому если раньше продавец был чиновником государственной системы, заинтересованным лишь в исполнении плана, а не в удовлетворении покупателя, то в начале 1990-х гг. «отпущенная на волю» и ставшая рыночной торговля поменяла роль продавца. Теперь он стал заинтересованным лицом, и отношения продавец - покупатель стали саморегулирующимися, т.е. не нуждающимися во вмешательстве вышестоящих инстанций. «Народное предпринимательство », как называет возникшее в постсоветские годы явление В.В, Радаев, видоизменило культуру торговли и повседневности в целом. Торговля на Сенной площади, как и на любой «толкучке», носит «личный характер» - каждый продавец работает на себя, так же как и каждый покупатель (грубо говоря, они не столько выполняют функцию в рамках крупной организации, сколько стремятся к собственному выживанию или обогащению). Однако на площади торговали в то время не только профессиональные продавцы — по свидетельствам очевидцев, торговать мог тогда кто угодно, набравший в своем доме пригодного для продажи старья или грибов в лесу. В стихийную торговлю тогда включилось практически все население города — причем каждый мог оказаться по обе стороны «прилавка» — виртуального, так как реальный прилавок в реальном магазине не был столь значим, как обозначенное в пространстве картонной коробкой, лотком или персоной продавца торговое место на Сенной площади.
Таким образом, доступ к торговле получили все желающие. Одновременно с этим участники процесса купли-продажи на Сенной площади фактически получили возможность формирования ее облика: пространство площади практически заново «произвели» в 1990-е гг., когда государственное планирование закрыло глаза на хаотическую свободную торговую деятельность. Без подавляющего влияния городских, властей площадь, снова приобретшая коммерческий колорит, уподобилась своему досоциалистическому
162
виду, То есть постсоциалистическая трансформация города в данном случае - это процесс возвращения городу его стихийного «урбанистического» характера. Интересно то, что все это стихийное, народное предпринимательство — если говорить языком М. де Серто - это неожиданно количественно и временно победившая тактическая деятельность: в связи с временной дестабилизацией стратега, государства, на период межвременья - пока один стратег сменяет другого. В данном случае «антидисциплинарная» деятельность выражалась в самостийной коммерции, фактически самовольном захвате площади индивидуальными торговцами; нестационарные формы организации торговли — ящики и «клеенки » вместо прилавков магазинов, сколоченные из подручных стройматериалов ларьки — это полная противоположность спроектированным, специально приспособленным, продуманным пространствам магазинов советского и более позднего постсоветского времени. Подчинение торговли и поведения на стихийном рынке не государственным» официальным, нормам, а скорее неформальным правилам поведения и неформальным и даже криминальным, «теневым» лидерам также создавало особую сферу, не подчиненную и неподконтрольную официальным органам власти. Отсутствие четких барьеров в доступе к торговому пространству (как для покупателей, так и для продавцов), мобильность (легкость в установке и «демонтаже» торгового места), непредсказуемый состав товара (история о покупке мемориальной доски с места дуэли Пушкина, рассказанная в поэме Г. Григорьева «Доска») — это основные черты рынка 1990-х г. При почти полном отсутствии интереса со стороны городских властей, занятых другими делами в период «системного сдвига», самовольный рынок на Сенной процветал. К концу 1990-х гг., по-видимому, в связи с развитием розничной инфраструктуры и ростом благосостояния горожан, рынок терял размах.
163
КОНЕЦ 1990-Х ГГ. И РЕКОНСТРУКЦИЯ 2003 Г.:
СТАБИЛИЗАЦИЯ
Во второй половине 1990-х гг. ситуация в стране и на Сенной площади радикально меняется. На смену потребности купить продукты по сходной цене приходит потребность купить и не быть обманутым, а еще лучше - получить от процесса покупки удовольствие. Возникает дискурс о «цивилизованной торговле». Цивилизованную торговлю в лице сетевых розничных компаний (8) в 1997-1998 гг. в прессе «рекламировали» как новый уровень торговли, к которому желательно бы перейти. Один из основных элементов - это «западный», «европейский» характер «цивилизованных» форматов. Продолжая вытеснять — разными способами: посредством переманивания клиентов или физического вытеснения в результате договоренностей с городскими властями — рынки и другие «нецивилизованные форматы», ритейлеры представляют собой будущее, «модернизаию», «движение вперед», по мнению в том числе городских властей; кроме того, администрации и налоговым органам с ними явно «легче работать».
Благодаря такому тесному сотрудничеству городские власти (правительство города и администрации районов, обладающие юридическими инструментами влияния на ситуацию) и крупный бизнес могут себе позволить «заказывать музыку» - т.е. формировать и городское пространство, и мнение прессы.
Такому положению дел благоприятствует политика администрации города: не всегда последовательная, однако с четко угадываемым направлением, В 1998 г. бывший тогда губернатором Петербурга В. Яковлев объявил «войну ларечникам», но действовал не слишком последовательно. 1 апреля 1998 г. вышло так называемое «11-е постановление»: 8 Сложившаяся на Сенной площади ситуация такова, что из-за целенаправленной реконструкции к 300-летию Петербурга на смену стихийному рынку почти сразу пришли торговые центры «Сенная» и «ПИК», хотя в целом по городу процесс был более поступательным (вещевые рынки, крытые торговые ряды и другие формы организации торговли).
164
«Закон о применении контрольно-кассовых аппаратов», призванный усилить контроль именно за торговлей на рынках, в ларьках и прочих точках частной розничной торговли. Начинается борьба с «базарным произволом», «торговой вакханалией» и «превращением Петербурга в палаточный городок», поскольку «цивилизованная торговля несет с собой не только эстетическую и санитарную красоту, но и деньги в местный бюджет». В 1998 г. увеличивается количество проверок на рынках и ларьках, взимаются крупные штрафы за отсутствие учетной техники - кассовых аппаратов и разного рода лицензий (на торговлю алкогольной и табачной продукцией).
В 1998 г. публикуется решение о реконструкции Сенного рынка — и самой площади - которые превратились в символ и «идеальный тип» ставших неприемлемыми барахолки и неконтролируемой торговли с рук, Основные мотивы проекта - повышение контролируемости (финансовой) розничной торговли, совершенно бессистемно разбросанной по всему городу, по всем общественным местам, пешеходным тротуарам, в том числе вынуждая пешеходов выходить на проезжую часть, чтобы пройти мимо.
Реконструкция Сенной преподносится как один из важнейших и амбициозных проектов, посвященных 300-летнему юбилею города. Проект начался с реконструкции Сенного рынка, находящегося в квартале между улицей Ефимова и Московским проспектом, позже была проведена комплексная реконструкция площади (в основе - проект ГУП «Торгпроект»): снесены ларьки, убраны остатки метростроевских конструкций, возведены «приближенные» к дореволюционному облику торговые павильоны, площадь вымощена, устроены «зоны отдыха», поставлены скамейки, опоры которых стилизованы под тележные колеса и т.п. «Системообразующими» элементами на площади теперь стали два огромных торговых центра, появившихся друг за другом с разницей в один год — это ТК « Сенная» на ул. Ефимова и ТРК «Пик», своим зеркальным фасадом доминирующий над всей площадью. Таким образом, формы организации торговли на площади радикально изменились — киоски были вытеснены возведенными павильонами, торговые цен-
165
тры «Пик» и «Сенная» также пропагандируют новые стили потребления. Эти стили очень сильно приближены к видению «европейских стандартов», присущему «ритейлерам» и администрации города. Таким образом, площадь сохранила свой традиционный торговый характер, поменялась слегка только форма этой торговли - из киосков она перебралась в павильоны и торговые центры, хотя и на улице продолжают собираться скупщики краденого, лоточники и торговцы с рук. Этот разрыв - между задуманным и фактическим - очень ярко виден на примере Сенной, Поскольку помпезная реконструкция практически не привела к полному осуществлению заявленных целей - как пишут в газетах, туда вернулись и грязь, и криминал, и хаос. Избавиться от пороков площади - таких как обилие нелегальных торговцев, мошенников и бомжей — реконструкция не помогла.
Через несколько лет после реконструкции можно попытаться проанализировать произошедшие перемены - с точки зрения того, как пространство «производится» городской администрацией и крупным бизнесом и как оно фактически функционирует на уровне практик (на примере этого нового «конструирования» места мы видим добавившихся акторов, не имевших официального права голоса в социалистические времена - коммерсанты, горожане).
По результатам борьбы с «нецивилизованной торговлей» становится ясно: пространство города переструктурируется таким образом, что все «неугодное» просто убирается из центра на периферию, «прячется» в глубь кварталов, и весь «шанхай» и «бардак» просто переезжает на другие места - конечно, только те, кто смогут вовремя договориться, купить себе место и т.п. Однако «ларечная» и нецивилизованная торговля, которую всячески пытаются изгнать из контролируемого пространства города, теряет свои позиции, но не исчезает полностью. Запрещенные «на официальном уровне» (стратегия городской власти не оставила для них законного места), на уровне «тактик» и антидисциплины они продолжают «крутиться» («торгуют с коробок», которые легко свернуть при рейде милиции, их «гоняют», а они «выползают»). Отноше-
166
ние к такого рода торговцами продвигается пренебрежительное: они «торгаши», «мерзкие», мешающие, разводящие грязь и заразу.
На территории официально контролируемой площади постоянно выкраивается пространство для неформальной, тактической, «антидисциплинарной» деятельности. Основные проявления былого «хаоса» - это скупщики золота и мобильных телефонов, которые постоянно дежурят у входа в метро «Сенная площадь», появляющиеся регулярно вдоль автостоянки перед торговым центром «Пик» мобильные лотки с косметикой, нелицензионными СD-дисками, косметикой, одеждой; эти лотки перегораживают пешеходный проход, за который так боролись во время реконструкции площади. Кроме того, осенью пожилые люди продают там свой урожай - яблоки, огурцы и зелень, выращенные на дачах. Они располагаются рядом друг с другом в начале Московского проспекта и Садовой улицы по две разные стороны площади. Милиция периодически проводит рейды, выгоняя «несанкционированных» торговцев. Тем не менее благодаря удобству они продолжают пользоваться успехом у покупателей и совершенно неистребимы: они мобильны, живучи, могут «сбежать» - т.е. они та «стихия», которую очень сложно «укротить».
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Итак, мы можем сделать вывод, что в постсоветской истории Сенной площади и розничной торговли, как и в истории города и страны, мы наблюдаем два периода. Эпоха либерализации, маргинализации, повышения интенсивности коммерческой публичной коммуникации - до конца 1990-х гг. Ближе к концу 1990-х наблюдается уже период стабилизации и стандартизации. На смену возвращению «урбанизма» в жизнь Петербурга приходит новое веяние - унификация розницы и стилей потребления с большой долей ориентации на «западные» нормы, Советский город, отличавшийся от западных аналогов своими сравнительно невысокой плотностью населения, коммуникации, отсутствием общегородских публичных и коммерческих пространств, более
167
высокой гомогенностью населения, в первые постсоциалистические годы резко перешел на типичные для западных «урбанизированных» городов способы организации жизни. В связи с общей либерализацией в стране доля участия горожан в формировании облика города изменилась: если раньше государственный контроль и планирование абсолютно доминировали, то неформальная, «антидисциплинарная», тактическая стихия играла гораздо большую роль в формировании городского пространства в постсоветские годы. Однако по мере стабилизации обстановки в общественно-политической сфере, повышения роли государства в большинстве сфер общественной жизни, а также приходом на рынок крупных игроков бизнеса мы видим, как постепенно повседневное формирование городского пространства неформальными акторами подавляется централизованным и унифицированным планированием - на сей раз в союзе относительно крупного бизнеса и городской администрации.
ЛИТЕРАТУРА
Certeau de, M, The Practice of Everyday Life / M. de CerteaiL Berkeley; Los Angeles, 1984.
Cities after Socialism. Urban and regional Change and Conflict in Post-Socialist Societies / Andrusz G., Harloe M., Szelenyi I. (eds,). Blackwell, 1996.
Hankins, K. The Restructuring of Retail Capita! and the Street/ K, Hankins// Tijdschrift voor Economische en Soziale Geografie, 2002. Vol. 93. No 1. P. 34-46.
Haussermann, H. From the Socialist to the Capitalist City / H. Haussermann // Cities after Socialism, Urban and regional Change and Conflict in Post-Socialist Societies / Andrusz G., Harloe M,, Szelenyi L (eds,J, Blackwcli, 1996. P. 214-231.
Nagy, E, Winners and Losers in the Transformation of City Centre Retailing in East Central Europe / E Nagy //
European Urban and Regional Studies, 200L 1 P. 340-348,
Sennett, R, Verfall und Ende des oeffentlichen Lebens, Die Tyrannei der Intimitaet / R. Sennett, Frankfurt am Main, 2002.
Szelenyi, L Cities under Socialism— and After/ I, Szelenyi // Cities after Socialism. Urban and regional Change and Conflict in Post-Socialist Societies / Andrusz G., Harloe M., Szelenyi I. (eds.). Blackwell, 1996. P. 286-317.
Wirth, L. Urbanism, as a Way of Life/ L, Wirth// American Journal of Sociology. 193S, Vol. 44. P. 1-24.
Григорьев, Г. Доска, или встречи на Сенной / Г. Григорьев, С. Носов. СПб., 2003.
168
Засосов, Д. А, Из жизни Петербурга 1890-х - 1910-х годов. Записки очевидцев / Д.А. Засосов, В. И. Пызин. Лениздат, 1991.
Информационный портал Северо-Запада, дайджест деловой прессы www.kadis.ru/
Мурзенко, К. Отмороженные / К, Мурзенко // Сеанс. №27-0. 2006. СЛ 5 2-160.
Радаев, В. В. Изменение конкурентной ситуации на российских рынках (на примере розничных сетей), /
В.В. Радаев. Препринт №4/2003/06 - М., 2003. http://www.hse.ru/science/preprint/
Радаев, В.В., Эволюция организационных форм в условиях растущего рынка (на примере российской розничной торговли). /В. В. Радаев. Препринт WP4/2006/06. M,, 2006. 60 c. http://www.hse.ru/science/prepnnt/
ABSTRACT
The interest of this topic is based on the metamorphoses that occurred during the 20th century, especially at the turn of the 20th and 21st centuries:, on the historical Sermaya Square market place in St. Petersburg, This location reproduces in a physical space all the changes underway in the social space of the eoamry; these changes, described as post-socialist, are deeply connected with changes to the social and political systems. The transformations of the geography of the square, the formation and structure of its trading places, the permanent intention of the administration to "civilize" the square and bring it under control, just as they sought to control the city itself, can be viewed as the practical expression of social-structural tendencies, These tendencies are, for instance, an initial liberalization followed by a stabilization of society and an increase of state control, and the consequences of these processes on the level of everyday life: the standardization and normalisation of lifestyles, and the stabilization of social relations, But as empirical study shows, this process is not irreversible: "antidisciplinary" practices, such as uncontrolled "off-hand" trade In forbidden places, permanently return to places from which they are expunged.
Keywords: retail, Sennaya square, informal trade, civilized retail, post-soviet urbanization, the transformation of space.
169
Комментариев нет:
Отправить комментарий